т-р-о-м-а сайт - Утешение чужестранцев

http://www.kinopoisk.ru/film/6909/

Молодая пара из Англии приезжает в Венецию. Они — не муж и жена. Они просто возлюбленные. Мать двоих маленьких детей Мэри и ее более молодой избранник Колин. Наверное они бы поженились вернувшись домой и жили бы долго и счастливо. Однако в Венеции им повстречалась еще одна пара. Супружеская пара. Роберт и Кэролайн. Очень странная пара с такими же странными намерениями…

Сергей Кудрявцев 5/10
Эстетская драма Этому фильму непростительно не хватает иронии — и он наиболее отчётливо демонстрирует удивительную слабость американского режиссёра Пола Шредера к претенциозно-многозначительному кино, что проявлялось и прежде в его лентах «Американский жиголо» и «Люди-кошки». Сценарий Гарольда Пинтера, тонкого мастера английской драматургии, создан по роману Иэна МакЮэна (более коммерческий «Хороший сын» о мальчишке, почти дьявольском отродье, «чужаке» в собственной семье, был сочинён для кино уже самим МакЮэном). Но Шредер не смог, как Джозеф Лоузи в трилогии «Слуга»-«Несчастный случай»-«Посредник» или же Карел Рейш в «Женщине французского лейтенанта», передать на экране пинтеровскую изящную игру ума, почти ритуальную странность поведения героев, кажущийся алогизм психологических мотивировок. В результате получилась манерная, маловразумительная история любовной пары англичан в Венеции, которые стали жертвами подозрительного интереса со стороны закомплексованного американца и его тоже маниакальной жены.

nina_borowski рецензии
Это фильм о том, как прекрасен Руперт Эверетт. Об этом твердят весь фильм и Наташа Ричардсон, и Хелен Миррен и Кристофер Уокен. Руперт в своей самой эстетической и приятной форме. Руперт цветной, черно-белый, в живую и на фотографиях, сидящий, лежащий, одетый и голый, Руперт в халате и Руперт с полотенцем на бедрах, Руперт сверху и Руперт снизу. Руперт, ты так прекрасен, что хочется перерезать тебе горло. Такова полуторачасовая прелюдия к убийству прекрасного Апполона. Скорее всего фильм снят не на деньги фанатов Руперта Эверета, и сюжет задумывался другим. О том, как парочка англичан (Руперт и его девушка) маялась бездельем в Венеции, в очередном отпуске. Они не поженились 3 года назад потому что им смертельно скучно друг с другом. Не сложно догадаться, что все эти три года их жизнь протекала вяло и однообразно, их отношения давно зашли в тупик, и ни у одного нет сил предпринять какие-то конкретные шаги: либо покончить с этой связью, либо перейти на следующую ступень. По глупости и лени они снова приехали в Венецию. Зачем? Чтобы безрадостно слоняться по улицам без названий, ходить в те же соборы и говорить те же слова о Святом Августине? Удивительно, как эти двое, причем одновременно (!) настолько глупы, что не могут поговорить друг с другом или сделать что-то друг для друга приятное.

Они настолько пассивны в своем безразличии к друг другу, что просто отчаянно ищут, и, что самое очевидное, находят приключение на свою голову из вне. Про роковое знакомство с мужчиной в белом костюме — это все чушь. Он конечно же псих на всю голову, но это было ясно сразу, как только он рассказал историю про своих сестер. Надо было бежать от него со всех ног. Что делают наши герои — они ходят к нему на ужин два раза, спят у него дома, зачем-то поддерживают диалоги. Зачем? Да потому что им скучно! Им нужно хоть чем-то заняться в этой Венеции. У них же совсем нет никакого развлечения. А вот парочка психов себе развлечение придумала, и кажется, они оба прекрасно понимали что их гости чувствовали опасность, но как бабочки, летели на свет костра. И попали в чистилище. Кристофер Уокен ни в одном фильме не играет настолько зловеще. Браво! Это фильм-медитация. Такая же, как у Кубрика в фильме `с широко закрытыми глазами`. 7 из 10

Anjela рецензии
Город с тысячью лиц Венеция… старая, старая Венеция. Когда ты в первый раз приближаешься к этому городу, эмоции настолько наполняют всю твою душу и тело, что эти чувства просто невозможно описать. Это надо видеть, видеть своими глазами. Это надо почувствовать, почувствовать собственным сердцем. Как будто вчера было… Боже, как летит время. Светило яркое августовское солнце. Наш катер на небольшой скорости постепенно приближался к этому прекрасному городу, который весь распростерся на лазурной воде, и когда смотришь на нее, то видишь отражение старинных замков и домов. Я подняла глаза и передо мной предстал пейзаж, который был похож на полотно художника, сотворение искусства. Стоит одинокий, загадочный и печальный город на воде. И именно эти качества, которые свойственны лишь ему одному, делают его безумно красивым. Ах, Венеция… в ней столько неразгаданных тайн, столько грусти, столько неустаревшей красоты. Такая особенная атмосфера, которая окутывает тебя с самой первой минуты, когда ты оказываешься в этом городе и еще долгое время не отпускает. Ты как будто попадаешь в старые времена, когда Джакомо Казанова покорял сотни женских сердец, а Джордж Байрон перебрался сюда в поисках вдохновения и написал четвёртую песнь поэмы «Паломничество Чайльд-Гарольда».

И несмотря на толпу людей, ты чувствуешь, что как будто ты здесь один. Ты и прекрасная Венеция, которая взяла тебя в свои объятия и полностью опьянила своей загадочной атмосферой. Молодая пара — Мэри и Колин, приезжает в город влюбленных и романтиков, чтобы наладить свои отношения, найти здесь свое утешение. Я вообще заметила, что когда у людей кризис в личной жизни или в творчестве, депрессия, то они непременно отправляются либо в Венецию, либо в Париж. Не знаю в чем таится тайна этих городов, но надо признать, что они действительно особенные. Наверное в них особый дух, который порождает такие тайные желания и сопутствует таким безумствам, которые в другом месте могли бы и не произойти. И тут город предстает перед нами во всей красе. Такой солнечный, гостеприимный, как будто готовый к чему-то новому. Влюбленные катаются на катере по Гранд Каналу, гуляют по старинным и узким улочкам, наслаждаются чашечкой кофе на пиацца Сан Марко наполненную неимоверным количеством голубей. И ты постепенно начинаешь верить, что после всего этого у них все обязательно будет хорошо. Темная ночь. И лишь луна своим светом освещает маленькие мосты, а ее блестящее отражение четко видно на черной как бархат воде.

На улицах ни единой души. И такое чувство страха наполняет сердце, такая боязнь потеряться в этой бесконечной темноте. Не знаю как им угораздило, но Мэри и Колин решили отправиться в ресторан перекусить, и так как они были не в первый раз в Венеции, не взяли с собой карту. Не важно в который раз ты в Венеции, но не потеряться в этом лабиринте узких улочек просто невозможно. Там все настолько запутано, что ты сам не замечаешь как вдруг полностью сбиваешься с пути, и проходя через несколько мостов, вдруг попадаешь в совершенно незнакомую тебе улицу. Наверное они бы так и всю ночь искали бы ресторан, если бы не отзывчивый Роберт, который предложил им свою помощь. Цветные кадры время от времени замирают и превращаются в черно-белые. Столько красивых фотографий появляется и исчезает, появляется и исчезает. Венеция начинает казаться немного странной, взволнованной, обретает более загадочный оттенок. Как будто она знает, что вот-вот и обязательно произойдет что-то непредсказуемое. По воле судьбы, не знаю, случайно или нет, но на следующий день Роберт опять встречается с Мэри и Колин… и на этот раз приглашает их на ужин, заодно и познакомить со своей прекрасной женой Кэролайн. Большой, красивый и истинно венецианский дом обставленный в стиле барокко. Длинные и широкие коридоры… люстры из венецианского стекла… на стенах висят старинные картины с видами города… огромные окна с бордовыми занавесками, из которых когда смотришь вся Венеция как-будто стоит у твоих ног… а особенно красив оранжевый закат на фоне замка Дожей, наблюдать за которым доставляет огромное удовольствие. Через один из коридоров мы перебираемся в роскошную спальню, где яркие лучи солнца падают на белые простыни и своим светом ласкают обнаженные загорелые тела мужчины и женщины, которые лежат на огромной кровати… атмосфера города наполняется страстью и желанием, любовь снова начинает витать в воздухе. А потом… потом несколько прекрасных дней проведенных в темной комнате отеля.

И наступает полная гармония и спокойствие. И как я говорила в самом начале, не зря, что люди выбирают именно Венецию. Но нет, нет… а ведь еще… я же не просто так писала про тайны и загадочность… Венеция не может быть столь предсказуема. Колин и Мэри — красивый как Аполлон мужчина и милая женщина… Роберт и Кэролайн — загадочный мужчина с голубыми стеклянными глазами, в которые даже страшно смотреть и милая, приветливая, но странная женщина. Что может связывать эти пары? Тайна, которая не покидает нас до самого конца. И это была их не единственная встреча… и если бы в тот день они бы не сбились с пути, если бы Кэролайн не увидела бы их из окна своего дома, наверное все не закончилось бы так, как должно было закончиться. Красавица Венеция предстает перед нами своим совершенно новым обликом. Она уже не такая солнечная, а в воздухе больше не стоит атмосфера любви, гармонии или загадочности. Сейчас она мрачна как та ночь, когда Мэри и Колин потерялись. В ней поселилась печаль… безумная, бесконечная печаль. И теперь уже грустный город держит в себе все эти эмоции и чувства, и у него просто нет даже сил выплеснуть их наружу. Не зря говорят, что символом этого прекрасного города является маска. Ведь это город с тысячью лиц, и его как будто олицетворяют сотни людей в масках, каждый из которых демонстрирует нам самые разные чувства и эмоции — счастье, грусть, спокойствие, печаль, веселье… И смотря внимательно на все эти маски, мы ловим себя на мысли, что ни одна из них не похожа на другую.

Murlyka

«Это была Венеция, льстивая и подозрительная красавица, — не то сказка, не то капкан для чужеземцев; в гнилостном воздухе ее некогда разнузданно и буйно расцвело искусство…»
Томас Манн «Смерть в Венеции»

Венеция… Что ты представляешь себе, услышав слово «Венеция»? Закрой глаза и поплыви по волнам своей фантазии… Вот ты стоишь на маленьком горбатом мостике, как будто небрежно переброшенном чьей-то рукой через один из многочисленных венецианских каналов, и смотришь на мутную серую воду, неспешно, век за веком движущуюся в сторону Средиземного моря… Ты плывешь на остроносой гондоле, а бородатый гондольер поет тебе свою старинную песню… Ты стоишь посередине площади, а вокруг тебя, встрепенувшись и курлыча, бьет крыльями стая пестрых голубей, привыкших кормиться с рук у восторженных туристов… Ты, не торопясь, идешь по одной из очень узеньких кривых улочек города, и такое ощущение, что стены домов жмут тебе в плечах… Ты фотографируешь на память причудливые здания с вычурными мавританскими фасадами, и солнце играет с тобой бликами в окошках-луковичках… Ты в гуще карнавала, на тебе золотая треуголка, парик, белая маска с уродливой мордой, черный плащ…

Миллионы людей во всем мире мечтают увидеть этот город, странный и непостижимый, окутанный мистикой и вековыми тайнами, погружающийся с каждым столетием под воду, но все еще живой… Тысячи влюбленных хотят разобраться в себе и своих чувствах и едут туда, чтобы убедиться в любви друг к другу и пережить незабываемые минуты счастья… Сотни туристов пытаются разгадать загадки Венеции и возвращаются туда снова и снова, пускаясь в поиски смысла жизни этого города… Десятки странников находят в темной воде венецианских каналов особую прелесть, обостряющую тайные эмоции и скрытые в обычной жизни желания… У некоторых людей приватные мечты приобретают извращенный и мрачный характер…
Единицы несчастных настигает смерть. Смерть в Венеции…
Молодая влюбленная пара из Англии, Колин и Мэри, приезжает в Венецию уже второй раз. Они уже неплохо знают город, но и они теряются, пустившись однажды в пешую прогулку по ночному городу. Улочки и переулочки уводят их всё дальше и дальше от гостиницы… Очень хочется найти хоть какое-нибудь кафе, присесть, отдохнуть, но вокруг ни души, — ночная Венеция не столь гостеприимна как днем. И тут на свое счастье (или беду) они встречают импозантного мужчину с удивительно прозрачным глубоким взглядом, который предлагает им помощь и выводит парочку прямо к единственному ночному клубу в этом районе… Знакомство состоялось, завязался общий разговор, вино вскружило голову…

Эта встреча с незнакомцем — не последняя. Случайно (?) они снова встретят его на людной площади среди сотен туристов. И в этот раз Роберт, так зовут этого джентльмена, пригласив их в гости, познакомит со своей супругой Кэролайн. Знакомство это еще больше удивит и озадачит молодых людей. А еще больше шокирует то, что девушка найдет в их огромной, похожей на старинный замок, квартире одну весьма странную фотографию… Загадка? Тайна…
Невозможность найти ответ манит к себе… Эта странная супружеская пара отталкивает и притягивает одновременно. Незнакомцы, ставшие вдруг знакомыми, открывают друг другу некоторые тайны своей жизни, и судьба связывает их неразрывными нитями…
«Нет отношений страннее и щекотливее, чем отношения людей, знающих друг друга только зрительно, — они встречаются ежедневно и ежечасно, друг за другом наблюдают, вынужденные, в силу общепринятых правил или собственного каприза, сохранять внешнее безразличие — ни поклона, ни слова. Беспокойство, чрезмерное любопытство витают между ними, истерия неудовлетворенной, противоестественно подавленной потребности в общении, во взаимопознании, но прежде всего нечто вроде взволнованного уважения…»
Томас Манн «Смерть в Венеции»
Судьба… Рок… Фатум… Или город, вдруг повернувшийся к Колину и Мэри своей самой темной стороной?… Венеция прекрасна, но коварна, сладка, но ядовита… Ее воздухом невозможно надышаться, но он отравляет душу… Венеция убаюкивает и расставляет капканы для неискушенных душ…

Декадансом и неизбывной печалью пропитана атмосфера фильма «Утешение чужаков». Здесь каждая минута, каждый кадр приближают нас к неминуемому… Эта картина по ощущениям как томик поэзии серебряного века. Фильм, окутанный флером чувственности и эротизма, приоткрывает завесы над тайными желаниями и провоцирует зрителя «Хочешь? Ты хочешь идти дальше? Еще дальше? Насколько далеко ты хочешь зайти?»
И опьяненный зритель устремляется в путешествие по Венеции своих мечтаний вслед за божественно сложенным Аполлоном, идеальным в своей античной красоте — героем Эверета, и трогательной златокудрой наядой — Ричардсон… А плавно струящаяся музыка Бадаламенти нашептывает «Берегись…» Но… уже поздно… Как кролик перед гипнотическим взглядом удава, ты попадаешь под чары властных холодных глаз Кристофера Уокена и, перестав сопротивляться, полностью отдаешься в руки судьбы с удивленным и участливым лицом Хелен Миррен… Будь что будет…
Крышка захлопнулась. Еще один зритель-незнакомец угодил в капкан, из которого не вырваться…

Завтра мне Венеция приснится,
Мрамор лестниц, крылья голубей,
Завтра мне захочется проститься
С городом из всех былых ночей…

Завтра мне захочется увидеть
То, что сны царапало и жгло,
Завтра, может, стану ненавидеть
То, что нынче в душу залегло…

Всплеск весла в чернеющем канале,
Темнокудрый демон у дверей,
Зной ночей… как кровь, вино в бокале…
Будь смелей же, юноша, смелей…

Я тебя увижу и забуду,
Траур рек и мертвые мосты,
Черно-остромордые гондолы
И янтарь — диск солнца с высоты…

Ты, моя Венеция, — отрава,
Ты — моя чумная с детства боль…
Ты и наказанье, и забава,
Отпусти меня…
устала я…
не тронь…

Посвящается Elin-Gil, заботливо приоткрывшей дверцу в ловушку под названием «Венеция, или «Утешение чужаков». Спасибо!

Неверная рецензии
У каждого своя Венеция. Венеция — город-мечта, но не все люди находят в нем счастье. Для кого-то это место становится пропастью в безысходность, тупиком в жизни и длинным каналом боли, по которому на гондоле плывет безумие и смерть. Судьба для главных героев фильма «Утешения чужаков» Мэри и Колина выбрала второе. Эта пара есть призрачная тень самих себя в далеком прошлом. Когда-то они жили, мечтая о будущем, строя планы на лучшую жизнь. Они вспоминали свое единственное и неповторимое путешествие в Венеции. И вот они снова вернулись в город былого счастья. Мэри и Колин праздно гуляют по городу, каждый погруженный в свои мысли. Она — об их будущем, о своем прошлом и детях. О чем думал он, так, и осталось для меня тайной. Маска безразличия на лице Колина не дала мне проникнуться к нему симпатией. Их отношения подходили к логическому завершению, к расставанию. Мэри больше не грезила о безоблачном будущем, а Колин не был больше так страстно в нее влюблен. Они потеряли интерес к жизни. Никто не знает, когда они это случилось. Может быть, за рабочим столом Колина, а возможно в прекрасном и холеном саду дома Мэри.

Но они не просили помощи…у Сатаны. В картине не появиться ни Дьявол, ни Бог. Но мы все знаем, что самые страшные существа на земле это сами люди. Поэтому воплощением темных сил здесь выступают герои Кристофера Уокена и Хелен Мирен. В этом фильме мы видим совсем другую Венецию. Такой нам ее не покажет ни один экскурсовод, ведь город сам хранит свои секреты и лишь избранным дано их узнать и увидеть. Увидеть и обжечь глаза о раскаленный меч карающей жестокости. С самого начала эта картина навеевала тревожные мысли, интригующая музыка, темные аллеи и переулки, пустынные площади и странный незнакомец в белоснежном костюме. Для меня изюминкой фильма стал именно этот таинственный мужчина, в блестящем исполнении Кристофера Уокена. Он прочувствовал каждое слово, пропустил через себя все поступки своего героя. Ни где Уокен не был столь интригующим, загадочным и страшным, как в этой картине. Идея и смысл картины интересны и оригинальны, но у создателей не получилось качественно их реализовать. Они сделали акцент на атмосферности и психологизме, потеряв яркость, динамичность и страсть, так присущую итальянскому народу и непонятную чопорным англичанам. Не смотря на очевидные минусы и недочеты, эта история навсегда остается в памяти, но, к сожалению, она будет пестрить оттенком серости от недосказанной мысли. Жизнь эта череда случайных событий, но не все они приносят счастье…

delfin_1975

«Видите ли, мой отец был большим человеком. И всю жизнь носил черные усы. Когда он поседел, он красил их в черный цвет… знаете, такими кисточками, какими женщины красят ресницы».
Щелк.
С отца фильм начинается, им закончится. И кое-кому точно надо бы рассказать о нем побольше. Ведь именно он — центральная фигура в этом фильме. Именно он обеспечил незнакомцам, приезжающим в Венецию, тот самый комфорт, которого они ждали.
Комфорт утонченный, тревожный и немного дурманящий. Комфорт, который в какой-то момент перестает быть комфортом. И тебе уже не так хорошо, как было раньше. А может быть, раньше тебе тоже хорошо не было? Может быть, стоило присмотреться, прислушаться, послушать свою интуицию и те знаки, которые тебе посылают. «Очнись, Колин. Очнись, Мэри».

Колин и Мэри приехали ради того, чтобы насладиться Венецией. Насладиться и обдумать свое будущее. Когда-то, года два назад, они уже были здесь. И тогда Колин не замечал язвительно, что Мэри повторяется в своих словах, описывая Венецию. А Мэри не замечала грустно, что Колин, быть может, не любит ее детей, потому что ему в целом дети не нравятся.
Щелк.
Колин попадает в объектив — где-то рядом пристроилась миниатюрная и златокудрая Мэри. Хорошая пара, красивая пара. Пара со своими странностями. Она — нервная, она боится за их отношения, и в то же время готова расстаться с ним в любую минуту. «Я не люблю его, как прежде… Но мы с ним хорошие друзья».
И он — немного отрешенный, немного усталый, немного задумчивый, немного ребячливый. Всего понемногу. Они пока не поняли, чего именно они хотят от Венеции. Они бродят по улицам и улочкам, обсуждают себя и свои отношения, отдаются страсти в темном номере отеля. У него фигура Аполлона, у нее маленькая грудь и роскошнейшие волосы. Она умеет сидеть на коврике, поджав маленькие ножки, и как птичка клевать мороженое из вазочки. А он, бреясь поутру, начинает нервничать из-за маленького прыщика, вскочившего в самом неположенном месте — на носу.
Мальчишка.

Им скучновато здесь — днем Мэри звонит в Сассекс, чтобы побеседовать с детьми, а Колин скучает, стоя на балконе, и явив загорелый торс чьему-то фотообъективу.
Щелк.
Днем они бродят по набережным, покупая милое детям барахло в лавочках. Дети любят барахло. Потому что оно милое.
Щелк.
А вечером они решили прогуляться до бара, но, как и следовало ожидать, заблудились. В картинах, где герои идут на ночь глядя куда-то без карты, да еще и по маршруту, который звучит примерно так: «Пойдете прямо, потом направо, потом еще раз направо, затем налево», всегда что-то случается.
Как это что? Единственный логичный ответ — герои заблудились.
Анджело Бадаламенти, написавший к фильму красивейшую 4-х минутную инструментальную композицию, довольно умело нагнетал тревогу драматическими нотками. И оператор был неплох, а может даже и шикарен — Данте Спинотти, как-никак. Герои блуждали в темноте, взбегали на многочисленные мостики и сбегали вниз, углублялись в лабиринты улиц и улочек, скользили вдоль домов, и все никак не могли найти бар, к которому их направили.
Зато нашли элегантно одетого, импозантного мужчину со стальным, пронзительным взглядом, в белом костюме, с сигаретой в руке. Роберт.

Который привел путников в бар, усадил за столик, налил вина, и принялся рассказывать об отце. Он вообще, видимо, говорил всегда только о нем. О том, какие отношения у него были с сестрами. О том, как сестры накормили его слабительным и заперли в кабинете отца, заставив мальчишку выплеснуть на дорогую мебель все содержимое желудка, которое две милашки предварительно загрузили пирогами, лимонадом, шоколадом и прочими сладостями.
Роберту все это доставляло удовольствие, очевидно; Мэри и Колину — нет. Поэтому, нахлеставшись вина (я насчитал три или четыре бокала только в самом начале рассказа Роберта), и, выйдя на свежий воздух, герои почувствовали себя нехорошо.
Дальше — больше. Зарекшись встречаться со своим ночным путником, герои на следующее же утро встретились с ним (а точнее, он их нашел в баре, со следами бодуна на лице и взъерошенными волосами), и почему-то пошли за ним в дом, где встретили жену Роберта, Кэролайн (Хелен Мирен), которая показалась им не просто тревожной, как Роберт вчера — она показалась им еще и подозрительной…

Фильм не держит в напряжении до самого финала — фильм скорее плавно и изящно описывает то, что приведет к странной и страшной развязке. У героев было много возможностей если не понять, с кем они столкнулись, то хотя бы начать опасаться этих людей — они не сделали этого. Действия Роберта и Кэролайн отвращали и одновременно очаровывали их. Им был предоставлен полный комфорт. Им, незнакомцам, была дана возможность насладиться прекрасными винами, фруктами. Их оставили ночевать в огромном доме Роберта и Кэролайн. Им выдали красивые халаты, и «Гостиница уже не будет такой, как прежде, после вашего дома».
Мэри и Колин открыли в себе чувственность — они вдруг вцепились друг в друга со страстью, которой и в помине не было в самом начале поездки. Мэри потянулась к мороженому в вазочке, а Колин, выгнув бровь, поведал ей, что изобретет стальную машину с ремнями, которая будет трахать, трахать трахать и трахать Мэри. Долгие-доолгие годы….

И они полностью отключили чувство тревоги. Лишь однажды Мэри вспомнила что-то подозрительное, что видела в том доме. Лишь однажды Колин рассказал об одном подозрительном инциденте, случившемся там….
«Видите ли… мой отец был большим человеком. И всю жизнь носил черные усы. Когда он поседел, он красил их в черный цвет… знаете, такими кисточками, какими женщины красят ресницы…
«И еще он бил меня. Бил кожаным ремнем, приучая к боли. Вы не в курсе, кто любит садомазохизм? Тот, кто пережил в детстве травму.
Вы не в курсе, почему я так уважаю отца? Потому что он был Верхним. Если вы знакомы с термином бдсм, вы меня поймете. Нам понравилась эта пара. Такая невинная, такая наивная…. Ну как было не предоставить этим незнакомцам полный комфорт»…

Фильм о «Смерти в Венеции». Фильм о «Никогда не разговаривай с незнакомцами». Изящная картина, которая манит зрителя с самого начала, заставляя его вместе с объективом камеры, плавно плывущей по комнатам особняка Роберта и Кэролайн, внимательно рассматривать каждый предмет, находящийся в комнате. Чайник, который сыграет не самую последнюю роль…. Огромная кровать, на которой будут валяться герои…. Темный, просторный холл, где обязательно случится что-то страшное…
И книги отца. Великого человека, который до самой смерти красил усы черной краской. И вырастил психопата.
Фильм одновременно кажется и логичным, и нелогичным. И, пожалуй, в этом его особая прелесть.
8 из 10